Весна не весна... Вода с неба,
улицы мокрые, дождь до обеда.
Депрессивное все, пассивное.
Все бы выбросить, выплеснуть бы,
да некуда. Некому. Да и зачем?
У нас ведь зима за плечами,
осень печальная, сны запечатанные.
Все пройдено, выучено.
Все... Все. Ты все прошел уже,
страдать незачем.
Но ты варишь чай покрепче
и жмешь плечами,
поворачиваешься и просишь:
"Вылечи.."
А я бессильная,
руки опустила, нос повесила
И не грустно и не весело.
Пустота проела всю меня,
ничего не оставила.
И мою весну стерла тоже всю,
Раскрошила и бросила.
Пусто-пусто. Невыносимо.
А ты просишь меня о помощи...
Я лечу тебя обещаниями, улыбаешься.
И не чувствуешь, что внутри меня
такие пустоши,
что не зальешь их, не забетонируешь.
И я в них все глубже, оттого ты не слышишь даже
голос сорванный. Полушепотом
тебя тоже просит о помощи:
"Вылечи... Вытащи"
улицы мокрые, дождь до обеда.
Депрессивное все, пассивное.
Все бы выбросить, выплеснуть бы,
да некуда. Некому. Да и зачем?
У нас ведь зима за плечами,
осень печальная, сны запечатанные.
Все пройдено, выучено.
Все... Все. Ты все прошел уже,
страдать незачем.
Но ты варишь чай покрепче
и жмешь плечами,
поворачиваешься и просишь:
"Вылечи.."
А я бессильная,
руки опустила, нос повесила
И не грустно и не весело.
Пустота проела всю меня,
ничего не оставила.
И мою весну стерла тоже всю,
Раскрошила и бросила.
Пусто-пусто. Невыносимо.
А ты просишь меня о помощи...
Я лечу тебя обещаниями, улыбаешься.
И не чувствуешь, что внутри меня
такие пустоши,
что не зальешь их, не забетонируешь.
И я в них все глубже, оттого ты не слышишь даже
голос сорванный. Полушепотом
тебя тоже просит о помощи:
"Вылечи... Вытащи"